Тело в западном формате: любовь к йоге
Елена Ульмасбаева, преподаватель йоги: Откуда у человека Запада такая тяга к телесным практикам? И почему именно йога?
Из года в год я задавалась этим вопросом, наблюдая за разными людьми, выполняющими асаны рядом со мной. Первое, что обнаружилось в ходе моих наблюдений, – это разница в отношениях с собственным телом. Большинство людей западной культуры не обладают той свободой движений, которая характерна для любого индийца. Так, хозяин какой-нибудь лавки, занимающийся раз в неделю, без особой подготовки садится в позу лотоса, делает мостик.
Возможно, большой живот мешает ему гнуться вперед, но в остальном уровень владения телом поражает. У нас все сложнее. Нам нужны упорные тренировки на гибкость, координацию, контроль над группами мышц, чтобы восстановить связь с телом, которое уже едва повинуется нам. Что же делает человека западной формации столь проблемным? Что лишает его целостности и заставляет всю жизнь искать связь с самим собой? Возможно, причины в современном западном мировоззрении, которое уводит нас все дальше от естественности жизни.
Практикуя йогу много лет, путешествуя по Индии и обучаясь у разных учителей, я осознала парадоксальный факт: йога, неотъемлемая часть индийской культуры, стала широко востребованным социальным явлением именно на Западе. Посещать ее классы – хороший тон, голливудские звезды признаются, что выполняют асаны (позы йоги) дважды в день.
Конечно, техники работы с телом, именуемые на Западе йогой, – лишь часть того, что называют йогой в Индии. Физическим аспектам там уделяют гораздо меньше внимания: обычные люди приходят в класс не чаще раза в неделю. Потребность выполнять асаны ежедневно для них удивительна: такое считают необходимым, лишь когда человек болен. Исключение составляют йогины – люди, сделавшие йогу своей профессией, жизненным укладом, основой существования. В глазах индийца йогин – духовное лицо.
Откуда у человека Запада такая тяга к телесным практикам? И почему именно йога?
Из года в год я задавалась этим вопросом, наблюдая за разными людьми, выполняющими асаны рядом со мной. Первое, что обнаружилось в ходе моих наблюдений, – это разница в отношениях с собственным телом. Большинство людей западной культуры не обладают той свободой движений, которая характерна для любого индийца. Так, хозяин какой-нибудь лавки, занимающийся раз в неделю, без особой подготовки садится в позу лотоса, делает мостик. Возможно, большой живот мешает ему гнуться вперед, но в остальном уровень владения телом поражает.
У нас все сложнее. Нам нужны упорные тренировки на гибкость, координацию, контроль над группами мышц, чтобы восстановить связь с телом, которое уже едва повинуется нам. Что же делает человека западной формации столь проблемным? Что лишает его целостности и заставляет всю жизнь искать связь с самим собой?
Возможно, причины в современном западном мировоззрении, которое уводит нас все дальше от естественности жизни. Человек Востока ощущает себя частью мира, единой с ним. Он – часть семьи, касты, этнической группы. Человек Запада живет, противопоставляя себя миру.
Только родив ребенка, приобретя особый опыт, я осознала, что именно мы исправляем в нас самих, практикуя йогу. Ведь многое начинается с рождения.
Когда человек появляется на свет естественно, без медикаментов, в кругу семьи и сразу получает грудь, у него формируется определенная картина мира: мир принимает его, окружая любовью и заботой. Иное дело, если младенец попадает в обтянутые латексом руки врача и, разлученный с матерью, в первые дни не чувствует ее тепла.Враждебность мира отпечатывается в его бессознательном, а значит, и в теле на всю жизнь. Чуть позже ребенок изучает половые органы, исследует себя. Подгузники мешают установить связь с этой областью тела, а ведь так он осознает свой пол.
Женщины примитивных племен носят младенца, привязывая его к себе, – мы кладем ребенка в коляску. Если он плачет, требуя внимания, мы даем ему соску или игрушку. Вместо человеческого тепла, в котором он нуждается, мы окружаем его предметами. Когда такой ребенок вырастет, он будет проявлять свою любовь именно посредством вещей – дорогих машин и прочих «игрушек», ему будет чужда глубокая эмоциональная связь человека с человеком.
Нас очаровывают вещи, этот искаженный эквивалент любви. Нам непонятно, как могут быть счастливы люди, обладающие лишь минимумом (например, индийцы, живущие в нищете, под брезентовым тентом), и почему эти люди всегда улыбаются и не испытывают агрессии.
Собственно говоря, практика йоги призвана смягчить воинственный индивидуализм, погасить внутренний конфликт, через чувство гармонии с собственным телом помочь ощутить воссоединение с природой, окружающим миром. Многие направления телесно-ориентированной психотерапии становятся очень понятными в контексте йогических практик. И в то же время яснее становятся истоки их популярности.
