Инклюзивное образование: чему учит школа помимо уроков
1-го сентября в России вступает в силу новый закон об образовании, благодаря которому дети-инвалиды смогут учиться в общеобразовательных школах. Готовы ли головы, готовы ли школы? Кому нужна инклюзия – только инвалидам или всем детям? Рассказывает Марина Потанина, директор благотворительного фонда «Детям о детях», который пропагандирует включение детей с инвалидностью в активную и счастливую социальную жизнь.
18 августа в Таганском парке Москвы прошел детский День Авиации, инклюзивный фестиваль «Поехали!». Дети запускали в небо воздушных змеев, выдували огромные мыльные пузыри, моделировали самолеты, делали разноцветные крылья с волонтерами проекта «Летающие звери». Во всех мастер-классах, конкурсах и викторинах, творческих, спортивных и интеллектуальных, принимали участие дети на колясках и дети со слуховыми аппаратами, дети обыкновенные и дети особенные. Им было весело вместе.
— Марина, почему именно День Авиации?
— Наш папа очень любит небо, самолеты, планеры и вертолеты. И потом не все дети-инвалиды могут наравне с другими детьми играть в вышибалы или салочки, а запустить самолетик или змея может каждый. Яркий воздушный змей мгновенно собирает кучу детей, и они уже не замечают коляски.
Поехали!» — третий инклюзивный праздник, который проводит благотворительный фонд «Детям о детях». Первый прошел год назад в парке Горького, второй – в Нескучном саду.
— Там до сих пор висят наши скворечники. Нам хотелось поговорить о серьезном, но в неформальной обстановке, так что мы организовали круглые столы под открытым небом и разные мастер-классы.
У Марины двое детей, сын и дочка. Старший Алеша с 1.5 лет передвигается на коляске. Сейчас ему 7, скоро он пойдет в школу.
— Алеша ходил в коррекционный садик и пойдет в инклюзивную школу?
— Нет. Когда стало ясно, что Алеша останется в коляске и когда родилась Маша, мы с мужем сразу решили, что будем жить так, как будто коляски нет. Это не обсуждалось. Алеша ходил в обычный садик и пойдет в обыкновенную школу.
— Не боитесь за Алешу? Считается, что дети злые…
— Это не так, дети всегда открыты новому, надо просто все проговаривать и объяснить. Нас только один раз обидели на улице… Я тогда разозлилась и поняла, что надо что-то менять.
Попробуйте вспомнить хотя бы одного героя-инвалида из детской сказки или мультика. Всё, что у нас есть – история про «Цветик-Семицветик». Но что там говорит мальчик на костылях: «Я не могу бегать, я хромой, это на всю жизнь». А дальше – волшебство. И никакой альтернативы. Такое отношение к инвалидам – наследство Советского союза. Пришло время это изменить.
— Марина, что вы придумали?
— Сказку про девочку Алису на коляске. А потом решила, что надо делать мультик. Это долго и дорого, но у нас уже есть команда, сценарий, предварительная договоренность с «Союзмульфильмом». Понимаете, книжку купят только родители инвалидов, а прикольный мультик посмотрит много детей.
В России уже есть подобный проект – мультсериал «Летающие звери», прибыль которого идет на лечение детей от рака. Но «Летающие звери» пытаются зарабатывать, а фонд «Детям о детях» занимаемся просвещением. От слова рак люди шарахаются, но слово инклюзия многие просто не знают.
— Марина, а готовы ли головы?
— Головы еще не готовы, но положение дел гораздо лучше, чем пять лет назад. Островков инклюзии мало, но они есть. В базе Москвы – несколько десятков инклюзивных школ, есть досуговые центры и летние лагеря. А головы надо готовить. В новом законе об образовании прописана инклюзия. Впервые это слово расшифровано в законодательном акте, где есть указания для школ и садиков. Теперь это не просто интеграция, а мировая практика.
На практике всё сложнее: нужно готовить новые программы, новых учителей, строить пандусы… Противники инклюзии говорят: «Нам рано, это происки западной культуры, у нас свой путь!» Но пока не начнем, мы не будем готовы. Надо толкать возок с разных сторон: школы оборудуем лифтами и пандусами, введем новые программы, а грамотный учитель справится со всеми сложностями.
— Чем инклюзия полезна ребенку?
— Посмотрите вокруг, рядом с нами живут очень разные дети: дети билингва и дети мигрантов, одаренные и с девиантным поведением. Появилось много новых специалистов и новых диагнозов. Раньше думали — хулиган и хулиган, а теперь знаем про гиперактивность. Инклюзия дает ребенку возможность понять, что все люди разные, это то, чему школа может научить помимо уроков.
— С кем сложнее работать, с ребенком-инвалидом или с его родителями?
— С родителями, которые боятся, стесняются или даже ленятся. Иногда хромающего ребенка отдают в коррекционную школу. Я спрашиваю: «Почему?» Мне отвечают: «Его будут дразнить». Я так не думаю. То ли дети стали другие, то ли их иначе воспитывают, то ли нам просто везло, но Леша ходил в обыкновенный садик, и только один раз мы встретились с агрессией со стороны детей. Это были дети из детдома. Но если ребенок благополучен, если ему уделяют внимание, он не будет злым. Как он может быть злым, если он знает, что он нужен?
История из жизни Алеши:
— Можно я с вами в вышибалы?
— На коляске? А ты сможешь?
— Конечно, я же в теннис играю…
— В теннис? Круто!
ФОТО Александра Савельева
