Уход близкого человека. Как отпустить?
Ольга Коляда, практический психолог, преподаватель тренингового центра «Ладья»: Отвечаю на вопрос, который пришел ко мне от на почту: «Здравствуйте! Я вам глубоко сочувствую и понимаю ваше горе. У меня тоже 3 месяца назад умер сын — его убили. Горе огромное, кое-как справляюсь. С тех пор меня очень интересует тема смерти и раннего ухода, посоветуете литературу, а может и посоветуйте на своем опыте как отпустить? Не просто сказать «отпускаю», а что нужно сделать?».
По поводу книг — мне помогли книги Майкла Ньютона «Предназначение Души» и «Воспоминания о жизни между жизнями». Там, в числе прочего, затрагиваются вопросы «преждевременных» смертей — в детском возрасте, в молодом, когда нет тяжелых болезней и тела сильные и здоровые. Да и многие другие вопросы тоже. В этих книгах я находила мысли, созвучные тому, что переживала и тому, как вижу мир. Не во всем, но очень многое. А моя свекровь читала святых отцов — их мысли о смерти и слова утешения для тех, кто к ним приходил.
По поводу «Отпускания». Чтобы отпустить — нужно понимать, что отпускать?
Это только кажется, что это и так понятно. Память — ее не отпустишь, она во мне, и дорога мне, и нужна, и она меня скорее радует — зачем ее отпускать? Человека отпустить? Так он и так уже ушел. Душу его? Душа тоже ушла, не в моей власти ее удержать. Ниточка связи с ней остается в моем сердце, и мы можем общаться, когда хотим или нуждаемся.
Эта связь не приносит боли, скорее — Любовь, очень много любви… Остается очевидное — надо бы боль отпустить! Душевная боль — единственное, что мучает и от чего хочется как-то освободиться. А как? Когда болит, например, зуб — можно принять обезболивающее и убрать боль на время. Или можно пойти к врачу и начать лечить то воспаление, которое вызывает боль.
Еще один, казалось бы, глупый вопрос — а что вызывает боль, когда уходит родной человек?
Причем даже не так важно — умирает, сходит с ума или навсегда прекращает связь с вами, оставаясь живым и здоровым. Боль во всех случаях есть и она одинакового характера. От чего же нам больно? Причин может быть несколько, но основная и главная — рушится мир, в котором моей душе было хорошо. Мир, в котором были мечты о радостном совместном будущем (если это не старый или неизлечимо болевший человек), была радость в настоящем, мир, который был дорог моей душе. Он кончается, рушится, уходит, а я никак не могу его удержать. Это вызывает еще и переживание отчаяния, дополняющее боль.
Что делать?
Мне помогли действия в двух направлениях. С одной стороны — не держать, не копить боль в себе — плакать, выть, кричать, стонать, когда накатывает волна переживаний. А чтобы все, что я выплакала, не «висело» в пространстве дома — жечь свечи (первые 9 дней горели круглые сутки) и регулярно обходить квартиру с тибетской чашей, или колокольцами и т.п. Можно было бы, наверно, еще жечь благовония, но у меня не пошло.
С другой — как только «волна прошла» и есть хоть немного сил — перестраивать свой мир, делать его не таким, какой он был при том человеке, который ушел. Например, сперва я собирала волю в кулак и каждый день разбирала по полке вещей сына. Отдавала, выбрасывала одежду, обувь, что-то перекладывала в наши шкафы, чтобы носить самой или мужу.
Сожгли в лесу его любимую одежду, разбили чашку и тарелку, из которых он ел, отдали книги, освободила полки и шкаф, переставила мебель в его комнате. Изменила пространство так, чтобы оно не напоминало мне то, в котором мы жили вместе и не возвращало меня в прошлый мир, который ушел. Оставила тетради с записями (нужно разобрать, там есть ценное) и несколько «амулетов» на память, но не на тех местах, где они были у него. Разбирать было очень тяжело, но когда пространство изменилось — мне сильно полегчало.
Кроме того, переустраивать свой мир действий — какие продукты я теперь покупаю и готовлю (раньше это был в чем-то другой набор, учитывающий вкусы сына), чем заменяю те занятия, которые у нас с ним были совместными.
Отдельной темой для размышлений и переустройства было — а что именно я получала от него ценного для себя (например, тех. помощь с компьютером, распределение домашних обязанностей, мужская работа по дому и таскание тяжестей, моральная поддержка и т.д.) и как теперь я буду устраивать эти свои потребности (если они еще остались). Оказывается — все решаемо, если подумать. И когда такие вот мелкие бытовые потери начинают восполняться другими путями, общее ощущение «потери» — слабеет.
Другая из причин боли — это жалость.
Жалко, что его нет, что он никогда не закончит институт, поступлению в который так радовался, никогда не напишет книгу, которую начал, не сделает счастливой свою девушку, не посидит с нами за столом, когда мы собираемся семьей, не будет петь с нами, танцевать на любимой этнодискотеке… И так далее. Если вглядеться в эту жалость, то получается, что на самом-то деле жалко себя, а не его! Ему-то уже это все не нужно! На самом деле мне жалко, что я не смогу за него порадоваться или он не порадует меня… Само это осознание сильно уменьшает желание страдать по этим поводам.
Третья причина — посерьезнее.
Это то, что можно назвать душевными долгами. Вот ушел человек, и приходит боль от того, что понимаешь, что хотел ему что-то сказать, и не сказал. Могла дать где-то больше любви, внимания, чем-то больше порадовать, а не сделала. Он чего-то у меня просил, а я без достойных причин отказала или забыла сделать. И потом это догоняет… Такие долги нужно отдавать.
Они так просто не отпускают, лежат камнем на душе. Слова — досказать, или написать — у могилы, перед фотографией, или отправив написанную «весточку» через границу миров — корабликом по воде, огнем к небесам. Дела — сделать другим людям, как жертву — за него, не для них, не для благодарности, а чтоб душу облегчить…
А еще нужно Восстанавливаться и Наполняться.
И это совсем отдельная тема, еще один, косвенный, путь к тому, чтоб горе отпустило. Для начала этим приходится заниматься почти через силу — охоты нет никакой. Просто для того, чтобы были силы обслуживать себя, дом, близких и как-то жить дальше. Я например, как только появились силы, начала больше заниматься упражнением тела — растяжки, прыгалки, велосипед, самомассаж, стала больше ходить пешком. Стала строго следить за режимом сна — потому что когда невысыпалась — приступы горя бывали сильнее и переживались тяжелее.
Гомеопат посоветовала для всей семьи на 2 недели прием препарата «Игнация 30» по 7 шариков 1 раз в день, но это было на ранней стадии потери, сразу. Не знаю, как он работает позже. В то время — давал облегчение через 10 минут после приема и надолго. Я много времени проводила с людьми, которые меня любят, и «грелась» их любовью. Позволяла себе это делать столько, сколько было желания. И не общалась с теми, кто не доброжелателен ко мне, из моего окружения (чужих людей в счет не беру). Со всеми обнималась, держалась за руки — очень помогало ощущение тепла человеческих тел.
В общении старалась не сдерживаться и позволяла себе «быть дурой» — говорить глупости, то, что на уме. От разговора в такой манере с теми, кто тебя любит — никакого осуждения или вреда — только больше любви и открытости ответной. Очень внимательно стала относиться к тому, что ем и пью, какую музыку слушаю, удобную ли одежду и обувь ношу, радует ли глаз то, на что смотрю.
А еще, когда появилось понимание, что моя жизнь продолжается, стала думать — а чем ее наполнять — то есть ради чего я хочу жить дальше, какие для себя вижу задачи, мечты, цели? Такие, в которых ощущаю для себя смысл продолжать жить и в них вкладываться. Эти задачи были и большие и не очень — например, большая — написать книгу, мелкая — побывать в нескольких местах России, в которые давно мечтаю когда-нибудь попасть.
То, что я рекомендую — мой собственный опыт.
Не знаю, насколько и всем ли он подходит. Мне помогло. Сейчас горя не осталось. Только тонкая, светлая печаль и Море Любви… И большая ценность того, что я жива. И желание жить дальше.
