Обывательские страхи
Валерий Панюшкин:
Я считаю, что по вине директора минздравовского департамента социальной защиты О.В. Самариной десятилетний мальчик Саша вот уже год живет в детском доме, вместо того чтобы жить с благополучной и любящей старшей сестрой.
Когда умерла Сашина мама, сестра мальчика Светлана Изанбаева поспешила оформить над братом опеку и взять брата к себе. Но ей отказали, потому что у нее ВИЧ. Соображения о том, что ВИЧ в быту не передается и что Светлана прекрасно воспитывает своих двух здоровых детей, не подействовали на чиновников из органов опеки, и брат с сестрою были разлучены.
Я познакомился со Светланой несколько лет назад. Она тогда победила в устроенном общественными организациями для ВИЧ-положительных женщин конкурсе красоты. А меня пригласили в качестве селебрити – вручать Светлане приз. Дело происходило в маленьком театре. Я вручил приз и поцеловал девушку, потому что только директор департамента соцзащиты может не знать, что ВИЧ не передается через поцелуи, через тарелки, вилки, душевые кабинки и постельное белье. А я не директор департамента и знаю это, потому и поцеловал девушку. С тех пор Светлана вышла замуж, родила двоих здоровых детей, устроила у себя в Татарстане общественную организацию, помогающую людям, живущим с ВИЧ, и все у нее складывалось как нельзя лучше, пока младший брат не остался сиротой и государство не запретило Светлане заботиться о родном брате.
Уже год Светлана за брата судится в судах разных инстанций. Ей удалось добиться, что последний из этих судов признал за ней право опекать брата. Но ей не удалось забрать брата из детдома. Потому что органы опеки оспорили это принятое в пользу Светланы судебное решение в Верховном суде республики Татарстан. 11 марта заседание. Если Верховный суд Татарстана не признает права сестры заботиться о брате, тяжба пойдет по судебным инстанциям еще выше, и брат с сестрой будут разлучены еще как минимум полгода.
Тогда как Светланина правота очевидна, на мой взгляд. Светлана не может причинить брату вреда, если только не станет вступать с мальчиком в половые отношения или переливать ему свою кровь, каковые безумные фантазии разве только директору департамента могут прийти в голову.
В официальном своем ответе правозащитникам, требующим отменить для ВИЧ-положительных людей запрет на опеку и усыновление, директор департамента соцзащиты Самарина пишет: «Решение вопроса о наделении правом на опеку (…) людей с ВИЧ-инфекцией (…) в настоящее время представляется преждевременным». Вероятно, госпоже Самариной и представляется. Но боюсь, что Светлане Изанбаевой и брату ее Саше решение этого вопроса не представляется преждевременным вот уж год.
Какие у госпожи Самариной аргументы? На мой взгляд, абсурдные. Госпожа Самарина пишет, что людям, живущим с ВИЧ, нельзя усыновлять детей и брать детей под опеку, потому что «ВИЧ является серьезным инфекционным заболеванием». Как будто мы не знали, что ВИЧ – это серьезное заболевание. Разве об этом речь? Разве не о том речь, что ВИЧ – это серьезное заболевание, которое практически не может быть передано в быту.
Еще госпожа Самарина пишет в своем официальном ответе, что ВИЧ-положительному человеку может стать плохо и ему может понадобиться стационарное лечение, и ребенок тогда, дескать, останется без присмотра. Чиновница всерьез пишет это и не видит абсурдности в этом своем замечании. Разве каждому человеку в любую секунду не может стать плохо? Разве каждому из нас в любую секунду не может потребоваться стационарное лечение? Давайте тогда отнимем детей у всех россиян на том основании, что любому россиянину в любую секунду может стать плохо, а детскому дому не может стать плохо никогда.
В конце концов, госпожа Самарина не видит абсурдности и в том, что своих детей Светлане Изанбаевой воспитывать можно, а чужого ребенка нельзя. Если Светлана опасна для детей, тогда логично было бы лишить ее родительских прав. Если же ее родительских прав не лишают, тогда логично разрешить ей опеку над братом.
Однако же, полагаю, госпожою Самариной движет не логика, а дикарские предубеждения. Обывательский страх перед словом «СПИД», каковой страх сильнее, чем все на свете врачи, давно признавшие ВИЧ не смертельным заболеванием, а хроническим.
И очень печально, что государственные решения принимаются у нас на основании дикарских предубеждений и детские судьбы решаются на основании обывательских страхов.
