Панчакарма: Лечение по-индийски.
Карен Шаинян: Лучшее — враг хорошего: будучи вполне здоровым, я бы никогда не поехал лечиться, если б не жажда эксперимента. Не уверен, что эксперимент удался, зато теперь я знаю, чем настоящая панчакарма отличается от туристической.
Мой хороший друг А. — фанат аюрведической медицины. «После панчакармы вы будете летать! — втолковывал он мне и нашему общему другу Б., — Станете высыпаться быстрее, забудете о похмелье! Я уже не говорю про кожу и все остальное — поймите, это настоящее глобальное очищение!» После такой рекламной кампании поездка на юг Индии в аюрведическую клинику и знакомство с панчакармой казалась единственным разумным способом провести отпуск.
Если вы, так же как и я до последнего времени, слабо представляете себе, что такое панчакарма, то сразу поясню. Само слово переводится на русский как «пять действий». На самом деле действий, то есть процедур, гораздо больше, но это не значит, что нужно пройти их все. В серьезном учреждении пациенту назначают не больше трех-четырех процедур в день — сообразно его пракрити, доше и симптомам. В моем случае, например, программа ограничивалась абхъянгой, широдарой и несколькими васти. Но главное, что нужно знать о панчакарме, — она не имеет отношения к спа и вообще к наслаждениям.
Итак, мы решили ехать.
И подошли к вопросу со всей основательностью. Настоящее аюрведическое очищение начинается со снехапаны, то есть промасливания. Неделю перед отъездом, каждое утро, в 6.00, мы пили гхи — топленое коровье масло с травами. Чтобы проглотить его, я выжимал грейпфрут, замораживал язык лидокаиновым спреем, брал в рот немного сока и только потом залпом глотал теплое гхи. Все бы ничего, но каждый день дозу нужно было увеличивать — с 50 граммов дойти до 150 и в общей сложности выпить не меньше пол-литра. Я одолел граммов 400, но этого хватило, чтобы меня подташнивало до сих пор.
Dr. Franklin’s Clinic, в которой мы должны были проходить курс панчакармы, оказалась тихим санаторием в десяти минутах ходьбы от океана. Оценивать качество такого заведения надо по принципу «китайского ресторана»: если там сидят китайцы, значит, место стоящее. У Франклина нас сразу смутило обилие европейских пенсионеров и полное отсутствие гостей-индусов. Да и происходило все как-то неторопливо: в первый день только встреча с врачом, во второй — массаж абхъянга. На третий день, тоже ближе к вечеру, снова абхъянга, после которой меня пару минут хлопали по затылку теплыми мешочками с рисом и травами — чтобы привести в чувство. На четвертый день состоялась первая серьезная процедура — веречана. Тут не обойтись без интимных подробностей: утром ты принимаешь слабительный отвар, потом весь день пьешь теплую воду, которая вместе с желчью и микрофлорой вымывает из тебя абсолютно все силы. Целый день я провел в номере, переползая от кровати к сортиру, и к вечеру ощущал абсолютное очищение. Это, знаете, такой советский менталитет: больно — значит, работает, чем хуже, тем лучше, и вообще, лекарство вкусным не бывает.
В общем, день за днем во мне росло ощущение, что хитрые арийцы разводят нас как наивный северный народ, и вместо медицины мы получаем туристический аттракцион. Тем более что на побережье я обнаружил еще два похожих заведения — Somathiram и Novathiram, которые и вовсе больше напоминали фешенебельные отели, чем медицинские учреждения. Публика там тоже была соответствующая, и на продвинутых индусов не походила никак. Но как должна выглядеть настоящая панчакарма я, конечно, не знал и оттого все же сомневался: а может, все идет как надо?
К счастью, идейный вдохновитель нашей поездки дважды до этого проходил панчакарму, и ему было с чем сравнивать. У Франклина А. не нравилось по нескольким причинам. Он знал, что лечебные процедуры должны быть до полудня, — потом энергия падает, и они просто не действуют. У Франклина нами занимались ближе к закату. «Абхъянга,— объяснил А., — это не обычный массаж, а процедура, разгоняющая энергию по телу, поэтому делать ее должны двое, а лучше четверо». У Франклина ее делал один человек. Насья, которой лечат болезни дыхательных путей, — это целый ритуал: лицо разогревают массажем и горячими полотенцами и только потом закапывают лечебное масло в нос. У Франклина процедура занимала не больше двух минут. Ну и, это я уже от себя, классы йоги там являли собой лечебную физкультуру для пенсионеров. «Хватит, — сказал А., — довольно терять время, надо ехать в проверенную клинику».
На следующий день мы собрали вещички и переехали в Панкаджакастури — больницу при аюрведическом колледже в 40 км от побережья. Там абсолютно все было наоборот. Вместо пляжа и 30-градусного океана — джунгли, вместо сонных европейских пенсионеров — орущие местные школьники, вместо современного отеля — старая советская больница с несвежей побелкой и роскошными тропическими тараканами, вместо шведского стола — рабочая столовая, в которой я так и не заставил себя поесть ни разу. Зато и лечение здесь было всерьез: медсестры мерили давление, следили за приемом лекарств. Все процедуры проводились с особым усердием и заканчивались в первой половине дня. Абхъянгу делали уже двое мастеров, да и все прочие процедуры проводились добросовестнее. Кроме того, пребывание здесь было привлекательнее в финансовом смысле — не дороже 40 евро в день. (Для сравнения: лечение, питание и проживание у доктора Франклина — около 100 евро в день, а в соседних отелях — минимум 200–300 евро в день). Но тараканы и школьники меня все-таки немного тревожили. Я краем уха слышал, что есть золотая середина под названием Арьявадишала. Там, мол, и лечат всерьез, и уровень обслуживания — как привыкли европейцы. Однако в это удивительное место мы не попали, потому что его следует бронировать за пару месяцев.
На третий день абхъянги кожа моя покрылась неслабым раздражением, которое, впрочем, меркло по сравнению с внутренним раздражением, которое росло и душило меня. Повторюсь, панчакарма — это небольшое удовольствие. Единственная действительно приятная процедура, которая мне досталась, — это широдара: в течение 40 минут тебе на лоб льют тонкой струей масло или прохладную простоквашу из тибетского гриба. Эта процедура не то чтобы открывает третий глаз, но во всех смыслах охлаждает голову. В прежние времена ее использовали для лечения нервных болезней и даже шизофрении. В моем случае она оказалась как нельзя более кстати.
Честное слово, дело тут не в предубеждениях или внутреннем настрое. Я искренне верил в пользу этого предприятия. Но вот прошла неделя, и я не чувствую себя ни здоровым, ни отдохнувшим. Дойдя в своей немотивированной агрессии до стадии белого каления и собрав остатки воли, я решил поговорить с опытным в аюрведе А.
И тогда А. рассказал мне много интересного.
Что, оказывается, мой случай — не самый плохой. В прошлый раз они с друзьями крепко поругались уже на третий день. И это было только начало: потом все друг другу выносили мозг не раз. На каждого панчакарма действует по-своему: один не может усидеть на месте, второй достает всех вокруг, третий замыкается, четвертый начинает хамить, пятый впадает в потребительский раж. В прошлый раз, сказал А., с ними была девушка, которой врачи посоветовали три дня ни с кем не разговаривать. Вообще. Чтобы облегчить жизнь самой себе в первую очередь.
После рассуждений А. до меня стали доходить простые, но важные идеи о связи ума, эмоций и ощущений в теле. «Что со мной тут происходит?» – спрашивал я себя. Каждый день мое тело перетряхивают по косточкам — меняют обмен веществ, усиливают циркуляцию всех жидкостей. Та же абхъянга — это ведь ежедневная игра на нервах в прямом смысле: ты себя чувствуешь как рояль, в котором два настройщика перебирают все струны. Дело неприятное, но ведь не просто так здесь занимаются этим последние три тысячи лет. Так твердил я себе, уговаривая не сдаваться.
Честно сказать, теперь, спустя три недели после возвращения, я не могу понять, как панчакарма повлияла на мое здоровье. Мой друг А., астматик и аллергик, уверяет, что в прошлый раз он на полгода «снялся» с лекарств, которые принимал с детства. Мой приятель Б., который поехал восстановить утраченный на работе слух, говорит, что эту проблему, конечно, решить не удалось, но чувствует он себя существенно лучше, чем до отъезда.
Со мной подобных чудес не случилось. С другой стороны, я из нашей компании был самым здоровым. Хотя нет, кое-что все же произошло. Во время панчакармы запрещено есть мясо, пить алкоголь, курить и вообще употреблять любые стимулирующие вещества. Мясо я никогда особенно не любил, курить бросил за месяц до этого, а вот с алкоголем… В общем, теперь я испытываю к нему отвращение. Кстати, Б. тоже по возвращении отказался от мяса и вина. Если так будет продолжаться дальше, я в считанные месяцы отобью пару тысяч долларов, в которую мне обошелся этот отпуск. А уж пользу для здоровья переоценить и вовсе трудно.
