Какая поддержка действительно нужна молодой маме
Екатерина Зиновьева, психолог, ведущая Мягкой Школы, мама двоих детей:
Когда я родила своего сына, я очень, ОЧЕНЬ хотела стать ему хорошей мамой. Мне хотелось дать ему самое лучшее, избежать всех возможных ошибок воспитания, не повторить ошибок моей семьи. Мне казалось, что если у меня получится все сделать правильно, уберечь его от невольных травм (которые я могу нанести ему по-незнанию), он будет иметь хороший старт, у него будет базовое доверие миру, и он обязательно будет счастлив. А я буду хорошей мамой, которая сделала для своего ребёнка всё.
В то время я как раз получала психологическое образование, и мне казалось, что оно, конечно же, поможет мне вырастить ребёнка без психологических травм.
Я ходила на лекции, слушала хороших преподавателей-психологов, но с каждым новым изучаемым психологическим подходом мне, как маме становилось все хуже и хуже.
«Отлучайте ребёнка от груди до года! Если вы кормите дольше – это извращение, проблемы сепарации и ужас какая травма для ребёнка на всю жизнь» — так нам говорили сторонники психоанализа.
«Самое главное для ребёнка – надёжная привязанность. Он должен быть уверен в вас, в том, что вы есть у него, а поэтому вы должны быть все время рядом с малышом. Кормите грудью? Отлично! Кормите как можно дольше» — говорила теория Привязанности Г.Ньюфелда.
«Как! Вы возите ребёнка в коляске, не носите в слинге? Хотите свернуть ГВ? Это против природы, это не естественно, это травмирует и вас и ребёнка» — кричала с форумов теория Естественного родительства.
А методики раннего развития спорили с возрастной психологией, никак не укладываясь в стадии развития ребёнка.
При этом КАЖДОЕ направление психологии, каждая методика развития предлагали чёткие и ЕДИНСТВЕННО ВЕРНЫЕ рекомендации и принципы воспитания ребёнка, обещая сделать его в результате самым умным, красивым и счастливым.
При кажущейся позитивности общей цели, меня удивляло то, что свою «истину» они преподносят сильно давя на чувство вины родителей: «Вот не сделаете так и так, и будет ваш ребёночек потом созависимым или несамостоятельным, или инфантильным, или просто травмированным на всю жизнь» или «Знаете, в школе ему будет очень трудно с таким поведением», «Но мы поможем вам! Мы знаем, как! Делайте вот так вот, и все у вас будет хорошо!».
Я училась в институте и знания получала порционно, не единовременно – три месяца на одну теорию, три на другую. И хорошо помню, как меня шатало между разнонаправленными идеями, принципами и утверждениями. И помню, как я винила себя буквально за все свои действия с сыном, потому что они не укладывались то в одну теорию, то в другую. И помню, как примеряла на ребёнка все предстоящие ему травмы из-за меня и боялась. И считала себя ужасной матерью.
С врачами была похожая ситуация. Помню, как приходя к одному врачу, я слышала «Как вы могли ТАК затянуть проблему?» А у другого: «Зачем вы давали ребёнку такие-то лекарства? Ему только хуже сделали. Печень, почки посадили»! Психологи находили ошибки в моем материнстве, врачи в моих методах лечения сына. Родственники упрекали в том, что я поднимаю панику на пустом месте, другие обвиняли в бездействии и попустительстве. Я была кругом виновата. Но главным обвинителем была я сама. Я ругала себя за некомпетентность, ошибки, беспомощность, усталость, неспособность защитить себя и ребёнка. И это было тяжелее всего.
Самое обидное то, что обращаясь к тому или иному методу воспитания, к тому или иному специалисту, я обращалась за ПОМОЩЬЮ. Именно потому, что не знала и искала, как лучше. Потому, что хотела быть «хорошей мамой» и помочь своему ребёнку! А в ответ слышала, что я сделала не так, и КАК мне НАДО спасать ситуацию. Причем о том, КАК надо, у каждого специалиста было свое мнение, резко отличающееся от мнения других. И эта директивная, вертикальная позиция, где я априори ниже, уже не давала говорить на равных, а, значит, лишала возможности понять друг друга.
Как я чувствовала себя в результате, уходя с целым листком рекомендаций и огромным чувством вины за плечами? Ужасно. Одиноко. Загнанно. Я честно выполняла очередные предписания. Иногда они помогали, иногда нет. Но независимо от результата оставалось чувство собственной некомпетентности и зависимости от той или иной системы, метода воспитания или способа лечения ребёнка.
А что мне было нужно на самом деле? Поддержка. Вот банально! Чтобы меня услышали, не обесценивали мои переживания и усилия, не стыдили меня в моих чувствах («И не устали вы, мамаша, в ребёнке все изъяны искать?»), принятие меня с моей материнской неопытностью и стремлением дать моему ребёнку лучшее из того, что я могу. И информация – объективная, обоснованная, научно подтвержденная исследованиями, а не результат личного опыта, проекций и домыслов того, к кому я обратилась.
Для чего? Чтобы опираясь на свое понимание ребёнка, свое чутьё, веря в себя, использовать полученную от специалиста информацию. Чтобы не перекладывать ответственность за то, что происходит с моим сыном на другого человека, чтобы оставаться гибкой и отслеживать, в ту сторону мы идём или куда-то не туда и пора развернуться. Чтобы самой определять путь, по которому нам идти.
Дальше я напишу, как психолог.
«От осинки не родятся апельсинки!» Ребёнок строит себя по образу и подобию своих родителей. Он впитывает в себя их реакции на происходящие вокруг события, установки, звучащие в семье, интонации, выражения, мимику, движения тела. Он выстраивает свой образ, свои границы, свою норму, отталкиваясь от образа своих родителей. Причем притворяться перед ребёнком невозможно. 80% информации человек усваивает невербально, а ребёнок и того больше.
Ребёнок чувствует, когда мама сомневается, растеряна, подавлена или у нее нет сил. Когда такое состояние у мамы постоянно и проходит фоном, через их жизнь, ребёнок начинает сильно переживать. Это отражается на нервозности, тревожности, иногда проявляется ранней взрослостью и повышенной ответственностью ребёнка. Почему так происходит? Потому что мама для ребёнка – главная опора. Она транслирует, опасен мир или нет, справятся они с неприятностями или нет.
Мама не в порядке – ребёнок априори не может быть в порядке. Мама спокойна — ребёнок понимает, он в безопасности, можно расти и развиваться.
О чем этот текст. О том, чтобы люди, выбравшие своей профессией помощь семье (педагоги, психологи, врачи) видели своей задачей именно ПОМОЩЬ. А варианты её бывают разные. Кому-то нужна информация, кому-то поддержка, соучастие, кому-то почувствовать себя хорошим, заботливым родителем, кому-то возможность обратиться и свериться со специалистом. Но если к вам пришла мама, и пусть она совершила все возможные ошибки воспитания (в соответствии с вашими взглядами), она пришла за помощью, и её нужно поддержать! Не ругать, не обвинять и не угрожать! Просто поддержать! А при необходимости БЕЗОЦЕНОЧНО дать качественную и проверенную информацию, оставляя маме право выбора, воспользоваться ею или нет. И тогда это будет лучшая помощь и маме, и ребёнку.
Так хочется, чтобы окружающие (педагоги, психологи, врачи, родные, друзья) не критиковали действия других родителей, самоутверждаясь при этом в своей правоте (=хорошести). Не находились в этой пресловутой вертикальной позиции, когда один прав, а другой нет, один знает, а другой нет. Это ранит, закрывает, вызывает сопротивление, а, значит, не помогает.
Может быть это возможно — с уважением принимать выбор и решения другого человека, пытаться почувствовать его логику и понимать, что в основе действий каждого родителя лежит любовь к его ребёнку, такая, какую он может дать?
