Методики раннего развития детей: больше пользы или опасности?

metodiki-rannego-razvitiya

Программа «Бэби-Бум», радио «Эхо Москвы»:

Сегодня  мы говорим о методиках раннего развития детей: что в них больше – пользы или опасности.  И говорим об этом с Ольгой Благушиной, педагогом-психологом, работающим с детьми раннего возраста. Если вы занимались с вашими детьми по этим методикам, вы знаете, что их много разных существует.

САМСОНОВА: 22 часа 12 минут в столице, воскресенье. Это программа «Бэби-бум». У микрофона Тоня Самсонова и Эвелина Геворкян.

ГЕВОРКЯН: Добрый вечер!

САМСОНОВА: Сегодня в программе «Бэби-бум» мы говорим о методиках раннего развития детей: что в них больше – пользы или опасности. Мы говорим об этом с вами по телефону 363-36-59 и по sms-номеру +7-985-970-45-45. И говорим об этом с Ольгой Благушиной, педагогом-психологом, работающим с детьми раннего возраста. Ольга присоединится по телефону. А пока давайте обсудим методики раннего развития. Если вы занимались с вашими детьми по этим методикам, вы знаете, что их много разных существует.

ГЕВОРКЯН: Да, я думаю, что их много разных, причем много авторов. Может быть, родители сами для своего ребенка что-то сочинили. Я имею в виду как интеллектуальное развитие ребенка, так и физическое. Существуют всякие динамические гимнастики (я не очень в этом сильна): закаливание и т.д. То есть мы говорим о развитии в двух направлениях.

САМСОНОВА: Вообще это очень широкое понятие – методики раннего развития, поэтому подходит все, что вы понимаете под этим термином. Если вы со своим ребенком занимались, можете нам написать по sms +7-985-970-45-45: в чем именно заключалась методика, какие результаты она дала для вашего ребенка. Вот такие sms мы принимаем. Все sms-ки мы обязательно прочитаем, но начнем мы, как всегда, с нашей рубрики «Дневники», раньше – беременных женщин, а теперь – родивших.

ДНЕВНИК ЭВЕЛИНЫ ГЕВОРКЯН: Неоднозначное у меня отношение к этим методикам раннего развития. С одной стороны, еще в институте на лекциях педагогики я прониклась идеями Вальдорсовского воспитания. Это когда ребенку как можно дольше позволяют оставаться одному и не пичкают его ранним образованием. Предполагается, что ничего лучше игр, рисования, чтения книг для малыша не придумаешь. Ведь до семи лет у человека преобладает образное мышление, и, следовательно, усаживать его за парту или компьютер до семи лет бессмысленно. Не должен он анализировать сказки и отвечать на вопросы воспитателя, как на уроке. И в то же время уже сейчас я начала заниматься математикой со своим полуторамесячным сыном. Да-да, я уже показываю своему Матвею карточки с красными точечками. Моя подруга занимались по ним со своей двухлетней дочкой. Они уже освоили арифметику и частично алгебру. Теперь вот наша очередь приобщаться к науке. По этой же методике Гленна Домана, младенца можно обучать и чтению. Считается, что в столь юном возрасте мозг ребенка усваивает все легко, как губка, и наша родительская задача — не ограничивать человека в знаниях. В общем, сомнения у меня есть, на самом деле: стоит ли тратить свое время и теребить малыша какими-то знаниями. С другой стороны, лучше попробовать и посмотреть на результат. Если даже Матвей и не научиться читать к году, мы ничего не теряем: будем такими же безграмотными малышами, как и большинство его сверстников.

САМСОНОВА: Эвелина, сколько, ты говоришь, лет дочери твоей подружки, которая занималась алгеброй и арифметикой?

ГЕВОРКЯН: Занятия нужно начинать с трех месяцев. Соответственно, девочке сейчас два года, они чтением продолжают заниматься.

САМСОНОВА: А алгебру с геометрией освоили. А тригонометрию?

ГЕВОРКЯН: Тригонометрию нет. На самом деле, они, как говорит Лариса, запнулись на последовательностях.

САМСОНОВА: Ужасно!

ГЕВОРКЯН: На последовательностях у самой Ларисы руки опустились, и ей тяжело стало.

САМСОНОВА: А вот еще логарифмы трудно даются. В три месяца – не канает. В четыре уже нормально.

ГЕВОРКЯН: Я думаю, что до таких задач они дошли месяцам к шести-семи, так что не надо так уже ехидничать по поводу трех.

САМСОНОВА: Эвелина, это бред все! Какая математика в пять месяцев! Только что ты мне рассказывала, дипломированный педагог про детей! Они не воспринимают!

ГЕВОРКЯН: Вот почему я, вопреки своим убеждениям о том, что не надо пичкать ребенка, тем не менее решила попробовать методику Домана? Единственный пункт, который меня привлек: заставить заниматься по ней невозможно. Это не совсем то, как в школе пишут: выучи, а на следующий день обязательно ответь. Младенцу показывается карточка буквально секунду или две. Если ему это интересно (это видно по ребенку) — он своими глазенками рассматривает, если нет – отвернулся и наплевал на тебя 10 раз с твоей математикой и тригонометрией. То есть здесь нет момента насилия, что меня и радует. Если ребенок захотел, он это усвоил. Если нет – он не будет заниматься. Вот и все!

САМСОНОВА: Момент насилия наступит в тот момент, когда он в первом классе не будет понимать то, чем ты занималась с ним в пять месяцев. Ты будешь ему говорить: ах, вот я с тобой занималась, а ты до сих пор не понимаешь.

ГЕВОРКЯН: Нет, это уже другой вопрос. Наверное, глупая мама будет себя так вести. Ведь когда ребенок начнет говорить…

САМСОНОВА: А во сколько ты планируешь, чтобы он начал?

ГЕВОРКЯН: Я даже не знаю! Когда дети начинают говорить тогда и заговорит. Просто по этой методике (я видела этих детей) дети начинают читать и читают. Просто им надо очень-очень крупными буквами писать. Надо самому делать книжечки делать или на компьютере писать. Они уже понимают и читают. Парадокс заключается в этом.

САМСОНОВА: А ты не боишься навредить ребенку этим? Если он в год начнет читать, то…

ГЕВОРКЯН: То что? Ну и будет ту же самую «Репку» или «Козу рогатую» читать в виде специальной книжечки, где крупными буквами сказка написана. И пусть себе читает на здоровье.

САМСОНОВА: А зачем тебе это, скажи?! Если все дети читают в три года, а родители счастливы.

ГЕВОРКЯН: Не все дети читают в три года.

САМСОНОВА: Ну, в пять.

ГЕВОРКЯН: Дай Бог, к школе они начинают осваивать.

САМСОНОВА: То есть ты считаешь, что это круто: твой-то начал в год.

ГЕВОРКЯН: Дело не в этом. Ты говоришь: не боюсь ли я. Опасность есть. Просто ранние методики могут навредить в некоторых случаях мозгу ребенка.

САМСОНОВА: Но выигрыш-то больше, чем проигрыш. Правда?

doc69pai0cjl81dv8tw22m

ГЕВОРКЯН: Для ребенка выигрыш будет больше, я подчеркиваю. Я понимаю, к чему ты клонишь: что я тешу свое самолюбие. Я надеюсь, что в моем случае это не так. Я просто общалась с Еленой Афанасьевой, которая работает на нашей же радиостанции. Оказывается, она со своими детьми, которые уже большие, в классе третьем-четвертом, занималась по этой методике, когда они были маленькими. Она единственное, что сказала: когда они дошли до трех лет, когда мама уже физически с ними перестала заниматься, их развитие сравнялось с развитием их сверстников, то есть они перестали кого-то опережать. Но к школе она заметила, что ее дети с интересом читают книжки, проявляют больше любознательности и тяги к знаниям, чем многие другие ребята, которых не усадишь за книжку, потому что просто многие дети не любят этого. Предположим, что дети, с которыми занимались этим в детстве, проявят больший интерес.

САМСОНОВА: Сильное предположение.

ГЕВОРКЯН: Да. Ну что ж, давай послушаем, что ты думаешь и что ты написала в своем дневнике.

ДНЕВНИК АНТОНИНЫ САМСОНОВОЙ:

Раньше я думала, что бедные дети это те, которыми в детстве родители не занимаются. Но, понаблюдав за некоторыми заботливыми мамочками и папочками, поняла, что бедные дети – это те, которые становятся смыслом жизни и основным способом самоутверждения родителей. Эти родители читают книги о детях индиго, находят все 17 признаков того, что их ребенок гений, и получит Нобелевскую премию, но, конечно, в том случае, если с ним вовремя начать заниматься по методикам раннего развития. Наверное, это очень здорово, когда твой ребенок – первый ученик в классе, когда он в пять лет выигрывает детский конкурс «Щелкунчик», успевая при этом занять первое место в школе плавания. Вопрос в том, кого эти достижения делают счастливыми: ребенка или его родителей. У папы и мамы появляется лишний повод похвастаться перед знакомыми. Но, как говорила героиня Скарлет Йохансон в фильме «Дневник няни», ваш ребенок – это не совсем то же самое, что новая сумочка от Гуччи. Найдите себе другие модные аксессуары, которые дадут возможность попонтоваться. А ребенок может быть самым обычным, лишь бы он чувствовал себя счастливым.

ГЕВОРКЯН: Тонь, по твоей логике, с ребенком вообще заниматься не нужно, пусть растет себе, как сорняк.

САМСОНОВА: Почему «пусть растет себе, как сорняк»? Просто не надо от него требовать чего-то, ставить какие-то цели и пятилетки: план в пятилетку выполнен или не выполнен, научился он к году читать или не научился он к году читать. Надо с ним заниматься, но без фанатизма. И потом, самое главное – не ориентироваться на достижения. Когда ты занимаешься с ребенком, самое главное, на мой взгляд (хотя никакого опыта у меня еще нету), не результат, не то, что ты через два месяца хочешь, чтобы ребенок начал делать то-то и то-то: сел в два месяца, пошел в пять месяцев, а научился читать в год. Важно, чтобы это доставляло удовольствие тебе и ему.

ГЕВОРКЯН: Да, важен процесс, а не результат. Я с тобой полностью согласна, но, по большому счету, любая методика раннего развития (если не быть этим фанатичным, идиотским родителем, который зацикливается на результате) – это прекрасный процесс, это лишняя возможность общаться со своим ребенком. Когда ты будешь открывать ему книжку со сказками, показывать карточку, благодарить его, говорить, что он молодец, умница, — это же и есть лишний повод пообщаться маме и ребенку, а не сидеть маме перед компьютером, пойти варить борщ или еще что-то.

САМСОНОВА: Все бы так, Эвелина, но тут есть еще одна опасность. Когда я готовилась к передаче, зашла на сайты раннего развития детей, почитала статьи, более или менее даже научные – их писали кандидаты психологических наук и прочая, прочая. Ты же не сама придумываешь эти методики, они авторские. Вот насколько ты доверяешь авторитетам, которые придумывают методики раннего развития и называют их примерно так: «Интеллектуал с пеленок»? Ты знаешь, меня как-то даже трепет берет, когда я читаю: купите своему малышу набор «Интеллектуал с пеленок» или «Ребенок — Эйнштейн». Спасибо, не надо. Я как-то обойдусь. И потом, смотри, что пишут на сайтах: раннее развитие ребенка, кому и зачем это надо. «Наверное, это должно быть нужно стране, в которой ребенок родился и растет, — пишет кандидат психологических наук Елена Вознесенская. – Нашей стране нужны интеллектуально развитые люди, способные творчески решать сложные задачи». Вот человеку, который пишет эту муть, я не доверяю. Может быть, в само понятие «раннее развитие детей» я верю и мне это нравится, но, когда мы переходим к методикам, я не вижу той, которой бы я доверяла.

ГЕВОРКЯН: Ты еще мало их поизучала. Методики же есть противоречащие друг другу. Та же Вальдорсовская педагогика имеет много противников, но она наиболее экологичная

САМСОНОВА: Просто каждая подается как научно обоснованная теория, которая сделает из вашего ребенка гармоничную личность.

ГЕВОРКЯН: Почему бы и нет?

САМСОНОВА: Они все друг другу противоречат и написаны такими кандидатами психологических наук. ГЕВОРКЯН: Подожди секунду. Ты говоришь: зачем тебе к месяцу, в пятилетку, зачем планы ставить для своего ребенка, куда спешить, пусть он к шести годам научится читать.

САМСОНОВА: Да, лишь бы был счастливый.

ГЕВОРКЯН: А ты слышала о том и доверяешь ли такому факту, что в раннем возрасте (возьмем, например, иностранные языки), чем ребенок моложе, тем легче усваивается иностранный язык. Совсем по-другому будет, если язык начнет учить сорокалетний.

САМСОНОВА: Конечно! ГЕВОРКЯН: На этом эти методики и основаны. Например, методика Домана, о которой я рассказываю. Предполагается, что, если ребенку три месяца, пять они настолько ценные, что ребенок это будет воспринимать не как тяжелые знания (как мы, например, осиливаем эту алгебру дурацкую в 10-11 классе – ничего не помню из нее; не знаю, зачем вообще этому учили).Предполагается, что ребенок вычитание, умножение, сложение освоит, как игру и для него это не будет проблемой, как, предположим для меня. Это я так предполагаю, я хочу в это верить. Собственно, посмотрим. САМСОНОВА: Еще раз напомню номер sms: +7-985-970-45-45. Sms для тех, кто занимался своими детьми по каким-то методикам, авторским, не авторским. Вы занимались со своими детьми, чтобы они развивались физически и интеллектуально. Расскажите, в чем заключался метод (очень коротко) и дал ли он какие-то результаты.

ГЕВОРКЯН: А мы, между тем, лишились как минимум одного слушателя Константина из Перми. Они пишет: «Какое чтение в один год?! У вас клуб сумасшедших мамаш! Выключаю радио!». До свидания! САМСОНОВА: Ну что ж, счастливо, Константин.

ГЕВОРКЯН: Николай Ефимович нам пишет: «Раннее развитие ребенка очень нужно: в шесть лет – сразу в президенты. Давайте старайтесь! Старики все выжили из ума!». Ну, давайте, язвите, язвите! Посмотрим, когда ребенок будет прекрасно заниматься, а вы будете по-прежнему присылать язвительные sms-ки.

САМСОНОВА: Да уж. Может быть, включим телефон на секунду и послушаем, что нам скажут. Телефон – 363-36-59. Занимались ли вы со своими детьми по методикам раннего развития, дало ли это какие-то результаты. Алло, здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬНИЦА:
Добрый вечер! Марина, Москва. Я слушаю вашу передачу и вспомнила, что занималась с ребенком. Моему ребенку сейчас восемь лет, он ходит во второй класс. Мы тоже учились очень рано читать и писать. Не скажу, что это было мучительно для ребенка. Скорее, более мучительно это было для мамы, потому что надо было готовить очень много материала учебного.

ГЕВОРКЯН: А надолго Вас хватило как мамы?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Лет до трех-четырех.

ГЕВОРКЯН: Да Вы что!

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Но я делала это не настолько регулярно, как это рекомендовано по методике и не в таком объеме. У меня просто родилось подозрение, что ему трудно будет с этим багажом, который он приобретет оказаться в нашей современной школе. В общем, честно говоря, я в этом и убедилась, потому что ребенок пришел в школу достаточно подготовленным по знаниям, но психологически все равно он был на уровне своих сверстников, то есть по знаниям он готов был пойти во второй-третий класс.

ГЕВОРКЯН: Марина, извините, коротко и быстро: во сколько он все-таки начал читать?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Вы знаете, книжки он читать не стал.

ГЕВОРКЯН: А как Вы тогда поняли, что он научился читать?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: А он играл в игры и читал сам тексты, которые ему были нужны. А когда он пришел в школу, его техника чтения соответствовала третьему-четвертому классу, пятому, может быть.

САМСОНОВА: То есть результат был налицо. Понятно. Спасибо! Алло! Добрый вечер!

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер! Я слушаю вас уже много лет. Вот, наконец-то, дозвонился.

САМСОНОВА: Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ:
Меня зовут Валерий. У меня ребенок сейчас находится в психиатрической больнице. Ему 13 лет. Это очень интимная тема. Мы занимались с женой интенсивным развитием ребенка, начиная с двух-трех лет. Это очень печальная история. ГЕВОРКЯН: Но Вы можете пенять на какую-то конкретную методику в этом случае: каковы Ваши подозрения?

САМСОНОВА: Вы уверены, что это связано?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, конкретной методики нет, и пенять я никому не могу. Кроме себя, ни на кого пенять я не могу. Кстати, по образованию и профессии я врач. Мне кажется, если у меня будет еще один ребенок, я ни в коем случае не позволю себе, ему или моей жене обучать по каким-то там суперметодикам.

ГЕВОРКЯН: Но Вы с ним занимались. По какой-то конкретной методике?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, конкретной методики не было, мы просто занимались. Мой ребенок пошел с шести с половиной лет в школу, это очень хорошая школа за достаточные деньги. Мой ребенок сразу изучал два языка. В саду тоже были какие-то языки. Вы говорите о беременности и о трехмесячных детях, о полугодовалых детях.

ГЕВОРКЯН: У Вас есть опасения, что психика и мозг ребенка не вынесли той нагрузки, которую вы ему дали?

СЛУШАТЕЛЬ: У меня есть такие опасения, и я именно об этом говорю вам сейчас.

САМСОНОВА: Валерий, спасибо большое за Ваш звонок. Он очень важен. Спасибо, что Вы решились позвонить.

ГЕВОРКЯН: Мы спросим у специалиста, что она думает по поводу того, насколько опасны могут быть методики и как они могут загружать мозг.

САМСОНОВА: Но прежде мы успеем принять еще один звонок. Добрый вечер!

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Здравствуйте!

САМСОНОВА: Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Меня зовут Светлана, я звоню из Петербурга, моей дочке сейчас уже 7 лет. Методиками мы не занимались. Вот только что человек говорил, мы боялись именно такой реакции. У меня ребенок родился очень маленький – кило восемьсот, поэтому я боялась, что будут проблемы именно с психикой. Я занималась по своей методике.

ГЕВОРКЯН: А именно?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Я пыталась ребенка вовлечь в жизнь какими-то интересами. Например, она у меня не ползала до полугода, не сидела – в общем, отставала в развитии. Я, например, клала ее на диван и включала магнитофончик и ставила перед ней динамик. Она к нему ползла, я его подталкивала, а она к нему тянулась. Таким образом, мы начали двигаться. Я всячески пыталась подключить интерес к жизни, и за счет этого развивала ее.

ГЕВОРКЯН: Вы увидели в конце концов результаты?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА:
У меня ребенок в год начал говорить. И до сих пор, она сейчас в первый класс пошла, она болтает непрерывно. Нельзя сказать, что она очень умная, но с ней интересно. Она очень развитая. Как только она родилась, мы сразу стали ей книги читать, очень много с ней разговаривать, общались. Нельзя сказать, что она математику хорошо делает или пропись, но, понимаете. Ребенок очень интересный. У нее на все есть свое мнение, она на любой вопрос может ответить. Пусть даже неправильно, но она не стесняется, не боится высказывать свое мнение.

ГЕВОРКЯН: Да, Светлана, мне кажется, это и есть самое важное.

САМСОНОВА: Мамы, которые сами занимаются своими детьми, сами придумывают какие-то методики, мне кажется самое главное. Спасибо, Светлана. С большим к Вам уважением!

СЛУШАТЕЛЬНИЦА:
Я просто еще хочу сказать, что у ребенка невероятный интерес к жизни. В четыре с половиной года она сама сказала: хочу петь, отведите меня петь. В четыре с половиной года мы ее отдали в хор, до сих пор поет. В пять с половиной лет она сказала (буквально так!): сдайте меня в рисование! Она рисует, и очень хорошо. Сейчас она затребовала, чтобы ее сдали в хореографический кружок. То есть ребенка не надо заставлять что-то делать: она сама приходит и предлагает, куда ее нужно отправить, потому что ей интересно жить.

ГЕВОРКЯН: Спасибо большое, Света!

САМСОНОВА: Видишь, без фанатизма, у умных родителей умные дети. Если мама уделяет внимание, если она следит за тем, как он развивается, отвечает его желаниям, смотрит, что ему интересно, а что нет, — все получается. И не нужно покупать суперустановки и суперпакеты «Ваш ребенок — Эйнштейн» или «Интеллектуал с пеленок». Надо просто любить своих детей и относиться к ним с большим вниманием. Еще один звонок. Добрый вечер!

СЛУШАТЕЛЬ:
Добрый вечер! Меня зовут Максим.

САМСОНОВА: Максим, как Вы относитесь к методикам раннего развития и занимаетесь ли Вы ими?

СЛУШАТЕЛЬ:
Да, у меня супруга занималась с ребенком по методикам раннего развития, учила его считать, писать. А я уже учил играть в шахматы.

САМСОНОВА: Ух ты!

ГЕВОРКЯН: Во сколько лет?

СЛУШАТЕЛЬ:
Сейчас ребенку шесть, читать научился в два.

ГЕВОРКЯН: Это по той же методике Домана?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, нет.

САМСОНОВА: Максим, научите меня играть в шахматы, а то мне 21, а я до сих пор не умею.

СЛУШАТЕЛЬ: Я тоже рано научился играть, но не так рано, как мой ребенок.

ГЕВОРКЯН: То есть Вы позитивно относитесь к  и не опасаетесь каких-то перегрузок?

СЛУШАТЕЛЬ:
Я не опасаюсь перегрузок. Просто есть один негативный момент: моя супруга не работает и все время уделяет ребенку. Это единственный негатив для женщины, я считаю.

САМСОНОВА: То есть это вредит женщине?

СЛУШАТЕЛЬ:
Если женщина все время с ребенком, это немного сложно, на мой взгляд.

САМСОНОВА: Ну, отпустите жену на работу.

СЛУШАТЕЛЬ:
Я по мере сил занимаюсь ребенком, но я вынужден работать.

ГЕВОРКЯН: Понятно. Вот Руслан из Москвы нам пишет: «Моей дочери 20. Вам не кажется, что природа старается все сбалансировать. Если вы в одном перегнете палку, то в другом…», — вот здесь сообщение обрывается, но понятно, на что намекают.

САМСОНОВА: Нельзя быть гением во всем.

ГЕВОРКЯН: Если в детстве с ребенком перезаниматься, то, может быть, потому он выкинет что-то другое.

САМСОНОВА: Сейчас мы узнаем, происходит так или нет, потому что у нас на связи Ольга Благушина, педагог-психолог. Ольга, добрый вечер!

БЛАГУШИНА: Добрый вечер!

САМСОНОВА: Это программа «Бэби-бум». Мы хотели с Вами посоветоваться. Главный вопрос, который возникает: могут ли повредить методики раннего развития. Самое страшное – навредить. Не страшно, что они не помогут, не страшно, что они не сработают, – страшно, что они навредят!

БЛАГУШИНА: Исследования современной психологии показали, что могут навредить не сами методики, а именно обучающие занятия с детьми в раннем возрасте.

ГЕВОРКЯН: То есть?

БЛАГУШИНА: В каждом возрасте свои задачи, и каждый возраст должен решить эти задачи. В другом возрасте их намного труднее решит ребенку. В раннем возрасте ребенка нужно научить очень многим вещам, а обучение должно происходить после пяти-шести лет.

ГЕВОРКЯН: Так вот та же самая методика Домана, когда с трех месяцев начинают показывать карточки. То есть все вроде как адаптировано для этого возраста. Это может нанести вред?

БЛАГУШИНА: Это может нанести вред, потому что в этом возрасте самое важное – эмоциональное взаимоотношение между мамой и ребенком. Там важно общаться с ребенком, петь песенки, разговаривать, гулять, показывать все. Не только карточки показывать.

ГЕВОРКЯН: А разве одно другому противоречит? Это же и есть повод пообщаться.

БЛАГУШИНА: Но общаться можно и на другие темы, а энергия организма ребенка ограничена, она не может быть бесконечной. Если мы загружаем его память, его внимание этими карточками, то на другие вещи его может не остаться.

САМСОНОВА: Ольга, тогда такой вопрос: самые разные методики существуют, родители применят их в самое разное время, за все ответить сразу невозможно, но можно как-то по своему ребенку увидеть, что эта методика ребенку скорее вредит? Как вовремя остановиться, как это понять? Как понять, что ребенку это не нравится и лучше этим не заниматься?

БЛАГУШИНА: Ребенок сам покажет.

САМСОНОВА: Но как он в три месяца покажет?

БЛАГУШИНА: По ребенку видно: если ему не интересно, он не смотрит на эти карточки, про которые сейчас говорили, то действительно ему это не нужно.

САМСОНОВА: Вы знаете, мне во втором классе математика была не нужна, и я всеми своими силами показывала, что мне это не нужно.

БЛАГУШИНА: Но второй класс – это уже другое. На самом деле, очень много школьных проблем и выходит из-за раннего обучения. В раннем возрасте, в дошкольном возрасте ребенок должен играть больше, знакомиться с окружающим миром со всей полнотой. Он должен понять, кто такие родители, что делает мама в семье, что делает папа, он должен знать профессии, он должен знать, кто такой водитель, как это происходит.

ГЕВОРКЯН: Вот Вы в данном случае о той самой Вальдорсовской педагогике говорите.

БЛАГУШИНА: Скорее, да.

ГЕВОРКЯН: Вам кажется, что другие ранние методики противоречат такому раннему подходу к ребенку?

БЛАГУШИНА: Да, безусловно. Я согласна с одной из ведущих ваших, которая задавала вопрос «Зачем?». Зачем все это надо? Скорее всего, в большинстве случаев это нужно родителям, чтобы удовлетворить какие-то свои потребности восхищаться своим ребенком.

ГЕВОРКЯН: Ну что ж, спасибо за Ваш комментарий. Спасибо, что расставили точки над «и».

САМСОНОВА: Видите, все-таки все может быть опасно. Не все так легко и беспечно. Надо следить за ребенком и смотреть, чтобы это ему не навредило, потому что навредить оно может. Ну что ж, давай примем еще несколько звонков. Просто интересно, чем занимались люди со своими детьми. А потом послушаем людей с положением, которые были в интересном положении: что они думают на этот счет. 363-36-59. Какими методиками раннего развития вы занимались со своими детками. Алло! Добрый вечер!

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Николай Николаевич. Может быть, я чуть-чуть отклонюсь от темы, но я хочу сказать, что у нас есть много детишек, которые болеют лейкозом, эпилепсией. Дело в том, что я лечу эти болезни. У меня есть вылеченные люди даже в Киргизии, я отсюда, из Москвы, лечу их. Я могу вас связать с Прокопьевском.

ГЕВОРКЯН: Николай Николаевич, я Вас, к сожалению, прерву, потому что это совсем не по нашей теме, к сожалению, получается. Мы сегодня говорим о методиках раннего развития, и просим сегодня звонить тех бабушек и дедушек, может быть даже воспитателей и учителей, которые с раннего детства занимаются со своими детьми и видят какие-то результаты: пожалуйста, поделитесь ими. Или же наоборот, пусть звонят люди, которые принципиально не занимаются с детьми по каким-то причинам: аргументируйте свое мнение, пожалуйста.

САМСОНОВА: Вы можете дозваниваться по телефону 363-36-59 или посылать sms на номер +7-985-970-45-45. Пока вы дозваниваетесь, я предлагаю послушать Полину Дашкову, писательницу, в рубрике «Люди с положением в интересном положении». Послушаем, что она думает на этот счет.
ЛЮДИ С ПОЛОЖЕНИЕМ ОБ ИНТЕРЕСНОМ ПОЛОЖЕНИИ: К методика вообще я отношусь неплохо. Главное, чтобы эта методика не подменяла собой любовь и внимание родителей и не превращалась в такую инструкцию, которая оказывается важнее всего и важнее ребенка. Проще всегда следовать какой-то инструкции и перекладывать ответственность на кого-то другого, на какого-то умного психолога детского. Но все-таки не надо забывать, что каждый ребенок абсолютно индивидуален, и понять своего собственного ребенка родитель может лучше, чем некий американский или французский психолог детский, который дает эти методики. Плюс еще в этом есть момент такого родительского тщеславия, когда мама, папа пытаются доказать самим себе и окружающим, что ребенок абсолютно гениальный. И эти завышенные требования могут иметь печальный обратный эффект: начинаются комплексы, ребенок становится замкнутым, подавленным, потому что он чувствует, что он не соответствует требованиям родителей, что он их разочаровывает. То есть прежде всего ребенок должен быть, его индивидуальность и личность, а потом уже методики. Я никогда не пользовалась этим нечем. Единственная книжка, которая у меня была, — доктор Спок. Но оттуда я брала больше какие-то вещи по уходу за младенцем, детские болезни и т.д. В этом смысле он очень полезный и разумный, а со всем, что касается психологии, я предпочитала разбираться сама.

САМСОНОВА: Спасибо писательнице Полине Дашковой.

ГЕВОРКЯН: Да. А я напомню вам номер телефона, на который мы принимаем ваши sms сообщения: +7-985-970-45-45. Вот нам пишет Максим из Петербурга: «Рано начал читать. Пришел в школу, когда все учились читать, я пинал воздух, валял дурака. Привык, что можно пинать. Потом было тяжело. Думайте!». Вот такое предостережение.

САМСОНОВА: А у меня, кстати, была обратная ситуация. Я пришла в школу, в которой требовалось, чтобы у меня был беглый счет до десяти, чтобы я умела складывать, вычитать, чтобы я умела читать. Когда я сейчас об этом вспоминаю, я все время нервничаю, потому что жуткие были ощущения. Весь класс умеет читать бегло, весь класс умеет считать, в первом классе им все легко дается, и только я одна сижу и до 12 часов ночи делаю как не знаю кто, и у меня жуткие тройки и двойки, хотя никогда раньше я не сталкивалась с ситуацией, что я глупее остальных детей. Со мной столько занимались в первом классе, чтобы я могла догнать всех остальных, что я очень быстро потом стала отличницей. Наверное, просто привыкла к тому, что после школы нужно восемь часов делать домашнее задание.

ГЕВОРКЯН: Давай тогда я тоже расскажу историю про себя, отличницу, ха-ха. Меня очень рано научила читать моя бабушка. Она придумала такую методику: палочкой на сугробах (я прямо помню это, хотя мне было три года!) рисовала буквы. Родители очень гордились мной, такой девочкой примерной, что я так рано научилась читать. Когда я пошла в школу, этот запас мне фору давал некоторую, и я в начальной школе легко «выезжала». Я этого стресса не переживала, потому что научилась давным-давно читать. Мне было как-то достаточно легко. Со мной родители лет с трех на досуге вечерами занимались.

САМСОНОВА: А для меня это загадка, потому что со мной очень много занимались: мы ходили в музеи, мне мама рассказывала очень много и т.д., и т.п. Но вот математикой и чтением со мной хотя и занимались, но не так усиленно. Не было требований, чтобы ребенок к пяти годам читал супер-пупер, с выражением и знал наизусть всего Пушкина. Я прихожу в школу, Где все умеют это делать в первом классе.

ГЕВОРКЯН: Знаешь, я думаю, что наши с тобой истории – это две крайности, которые должны послужить для нас как для родителей уроком. Дело в том, что я, пережив комплекс отличницы на себе, понимаю, что ни в коем случае не стоит самоутверждаться за счет ребенка и требовать от него этих пятерок. Ребенка нужно просто любить за то, что он есть, а не за то, что он принес или не принес тебе пятерку. Я сейчас расписываюсь и публично это утверждаю: пусть он приносит из школы тройки, двойки, четверки – какие угодно оценки. Правда, не это важно, а то, что хочется порой с ним позаниматься, почитать книжки, но я искренне верю, что мной движет не самоутверждение за его счет, а стремление сделать его жизнь более интересной.

САМСОНОВА: У меня есть приятель, очень умный, отличник, окончил школу, поступил куда нужно, очень хорошо учился всегда, был первым учеником в классе. Его всегда спрашивали: как с тобой мама занималась, она с тобой домашнее задание делала или что. А она его за всю жизнь ни разу не спросила, какие у него оценки в школе. То есть она с ним занималась до школы, а потом – взрослый мальчик.

ГЕВОРКЯН: Действительно, если родитель настолько хорош в педагогике и воспитании, что такого ответственно человека вырастил.

САМСОНОВА: Ко мне бы это не подошло. Меня бы не спрашивали, я бы и училась на тройки и двойки.

ГЕВОРКЯН: И, может быть, была бы не менее счастлива, чем сейчас.

САМСОНОВА: Да. Заболтались мы между собой, хотим послушать и вас. Алло! Добрый вечер!

СЛУШАТЕЛЬНИЦА:
Добрый веер, девочки!

ГЕВОРКЯН: Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Меня зовут Лидия, я из города Перми, я молодая бабушка – моей внучке семь лет, она только пошла в школу, в первый класс. ГЕВОРКЯН: Вы, вероятно, с ней тоже пошли и теперь уроки учите?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Вовсе и нет.

ГЕВОРКЯН: Как это?!

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Получается так, что девочка ходит в продленку: я бабушка работающая.

ГЕВОРКЯН: Но Вы с ней занимались до семи лет методиками раннего развития?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА:
Да до семи лет мы с ней занимались. Мы ее отдали в восемь месяцев. В нашем городе была уже такая школа: были маленькие занятия, минут по 15. Детей учили рисовать, их учили петь – элементарные какие-то вещи. Это была своего рода подготовка к садику. Где-то в год она у меня так интересно рисовала, что я сохранила все эти рисунки. Это были рисунки, сравнимые с ручкой трехлетнего ребенка. Представляете? Но потом это куда-то пропало, и этому стали учить в садике по новой. Я хочу про другое рассказать. Ребенку, по-моему, нужно дать шанс попробовать все, что он хочет. Те же самые двойки и тройки: хочешь получить — получи. Вы были абсолютно правы: не надо ругать его. Он не сможет жить чужим умом. Вся гамма чувств, которые он испытывает, полчая пятерки, получая двойки, получая тройки, радуя или огорчая. Когда вы ему даете шанс выбирать, он выбирает самое интересное для себя. Я считаю, что это самое главное.

ГЕВОРКЯН: Спасибо Вам большое, Лидия.

САМСОНОВА: Вот, смотри, нам Гурген пишет: «Мой пятилетний сын говорит на 4 языках. Интересно другое: каждый раз он использует адекватный язык, обращаясь к его носителю. Это произошло без специальных занятий». Вот мне интересно, чего больше в этом восклицании родителя? Гордости? Может быть, ребенка действительно заставляли учить эти четыре языка, чтобы потом можно было на всю страну рассказать о своем сыне.

ГЕВОРКЯН: Я могу только предположить, что, наверное, в семье Гургена есть представители разных народов и они говорят на четырех языках. Ребенок это просто впитал, потому что слышал. По всей вероятности, если с ним не было специальных занятий, ребенок все эти впитал и сейчас с легкостью на этих языках говорит.

САМСОНОВА: Но всегда приятно, что у твоего ребенка есть такие достижения, о которых можно рассказать и послать sms-ку на радио и всем сказать: вот, мой такой замечательный.

ГЕВОРКЯН: Надо спросить у наших слушателей, что они думают по поводу этого аспекта: самоутверждение родителей. Всегда ли оно движет в этих занятиях по раннему развитию.

САМСОНОВА: Или действительно из хороших чувств хотят позаботиться о ребенке и с ним занимаются. Здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬНИЦА:
Добрый вечер! Меня зовут Аделина Куракова. Я бы хотела рассказать о ранних методиках, потому что у меня есть опыт воспитания ребенка, которому сейчас уже 20 лет. Сейчас я имею маленького ребенка, с которым тоже занимаюсь по методикам раннего развития: и Домана, и Никитиных, и Монтесори тоже пытаюсь применять. Все, что сейчас есть, касающееся раннего развития, я все применяю. Хотела бы сказать одно: все методики неплохи, но важно уметь оценивать эмоциональное состояние ребенка в тот момент, когда вы с ним занимаетесь. Если мама чувствует своего ребенка, и у него реакция на эти занятия положительная, и мама придает особое значение именно эмоциональному состоянию ребенка, то все методики имеют право на существование.

ГЕВОРКЯН: То есть Вы говорите о том, что важно без насилия. Если вы видите, что ребенок радостно занимается – занимайтесь.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Да. Если это в игровой форме проходит, то на психике ребенка это никак не скажется.

ГЕВОРКЯН: Но на примере двадцатилетнего Вы увидели, что дают эти методики?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА:
Я могу выделить только одно: ребенок имеет интерес к жизни, интерес открывать для себя что-то новое, он активен. Это самое мое лучшее наблюдение. Ребенок интересуется, что происходит вокруг него. Я считаю, что даже эта небольшая черта значима.

ГЕВОРКЯН: Так может быть, если бы Вы не занимались, было бы то же самое: точно такой же человек, проявляющий интерес к жизни?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА:
Вы знаете, может быть. Но у меня чисто интуитивно такое есть чувство, что это все оттуда. Сама мама не просто сидит с ним и не просто наблюдает за его развитием – она активно включена. Вот эта активность мамы трансформируется на ребенка, и ребенок эту активность получает вместе с знаниями.

САМСОНОВА: Понятно. Спасибо, Аделина. Знаешь, как интересно: мы спрашиваем родителей, занимались ли они и каков результат, и как по-разному все отвечают. Вот у нас на sms: «Результат такой: шесть лет школа спортивная, в 16 лет поступил на юрфак, потом мастер спорта. В 20 лет – магистерская школа и кандидатский минимум». Вот такой результат. А некоторые говорят: ребенок сал интересоваться больше жизнью, разносторонне, у него много хобби. Мне кажется, по этому и делятся родители: они для себя это делают, чтобы потом сказать, что ребенок выполнил пятилетку за два года, в 16 лет поступил на юрфак и т.д., или они говорят, что ребенку стало интереснее жить. На мой взгляд, последнее – важнее и больше свидетельствует о том, что, когда родители занимались с ребенком по методикам раннего развития, они заботились не о себе, не о своем самоутверждении, а как раз о ребенке.

ГЕВОРКЯН: Да, это действительно так. Я думаю, что нам пора уже запустить голосование. Итак, вопрос сегодня: методики раннего развития детей – это самоутверждение родителей (звоните по номеру 660-01-13) или это действительно забота о ребенке (звоните по телефону 660-01-14). Интересно проследить, когда родители из самоутверждения хотят сделать из своего ребенка вундеркинда, чтобы потом хвастаться им, как своей медалькой: повесить себе на грудь и говорить всем, какого он молодца себе вырастил. Но когда наблюдают за судьбой этих вундеркиндов, которые в первом или в пятом классе пошли в институт учиться, то потом выясняется, что в дальнейшей жизни судьбы этих детей складываются либо трагично, либо вообще непонятно как – они теряются в толпе. Они показывали безумные результаты – именно результаты! – в раннем детстве. А что потом? Их не видно. Вот говорили о методике Никитиных. В свое время они гремели на всю страну, они занимались своими детьми. А сегодня мы не знаем таких выдающихся деятелей, как эта семья. Интересно, что с ними сегодня?

САМСОНОВА: Ты знаешь, есть два классических примера того, когда родители занимались по ранним методикам развития. Лорд Джордж Гордон Байрон и Паганини. Всем известна история Паганини, которого отец заставлял пиликать на скрипке, пока тот не стал великим музыкантом. А с Байроном ситуация была другая. Когда он родился, у него была одна нога короче другой, он отставал в развитии. И очень умная мама Байрона отдала его заниматься конным спортом и плаванием и развивала его разум. Кстати, мы сегодня очень мало говорили о физическом развитии. И все знают результат стараний мамы Байрона. Вам дозвониться нереально, — пишет Руслан, 43 года: «Радикально против вундеркиндов». Руслан, вот Вы оставили свой номер телефона, если я увижу, что загорится Ваш номер, я обязательно сниму трубку.

ГЕВОРКЯН: Пока ты говорила о физическом и интеллектуальном развитии ребенка, мне кажется у нас уже какой-то вывод напросился из тех звонков, которые мы с тобой приняли. Может быть, самое важное – психологическое, эмоциональное развитие ребенка, то самое общение, которое достигается или не достигается, когда мама занимается с детенышем. САМСОНОВА: У нас остается время на последний звонок. Добрый вечер!

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Внимательно слушаю вашу передачу. Меня зовут Александр. Старшему моему сыну 23 года, а дочери – 6,5. Не занимались ни с первым, ни со второй сейчас ни по каким методикам. Детки растут замечательные, потому что (я согласен с теми, кто об этом говорил) любви им надо давать больше, внимания и вовлечения во все наши занятия, но – с интересом: забивать гвозди, вести на стройку, показывать, как работает подъемный кран. Девочку свою в следующем году веду в Вальдорсовскую школу.

ГЕВОРКЯН: Понятно! То есть Вы тоже такой сторонник естественного воспитания: жизнь – лучший учитель.

СЛУШАТЕЛЬ: Абсолютно верно! Лучший учитель! Взрыхленная почва любви и свободы, а туда попадут те семена, которые нужны будут. Человечек будет осознанным, возьмет то, что нужно, и вырастет.

САМСОНОВА: Спасибо, Александр! Невозможно с Вами не согласиться, на мой взгляд.

ГЕВОРКЯН: Подведем итоги нашего голосования. Итак, 63,5% наших слушателей считают, что методики раннего развития – это самоутверждение родителей, 36,5% решили, что это все-таки реальная забота о ребенке.

САМСОНОВА: Ну, тебя переубедили, Эвелина?

ГЕВОРКЯН: Посеяли зерно сомнения в мои противоречивые мнения. Приверженцем Вальдорсовского воспитания, о котором сейчас говорил Александр, я была всегда. Жизнь – это лучший учитель. Надо ребенка любить — и он будет сам развиваться в этом мире. Но что делать с моими карточками с красными точечками, с методикой Гленна Домана, я теперь не знаю.

САМСОНОВА: Я тоже не знаю. Гурген нам написал ответ: «Боже упаси! Это не медалька моего тщеславия. Речь идет лишь о том, насколько органично ребенок до пяти лет усваивает и пользуется знаниями, не имея возможности оценить их объем либо качество, ужаснуться, как сделал бы взрослый». Гурген, спасибо! Это все в копилку Вальдорсовского воспитания и того, что не следует от ребенка требовать слишком многого. В следующее воскресенье поговорим с вами на другую тему. Надеюсь, что к нам присоединится Наташа Шопен, которая сейчас очень занята своей дочкой.

ГЕВОРКЯН: Посмотрим, что скажет дочка!

САМСОНОВА: Да, если дочка разрешит, Наташа будет с нами.

Смотрите также вводную лекцию из Цикла «Игры разума» Евгении и Анатолия Гин

Источник

[jetpack-related-posts]

Статьи по теме

О проекте

Концепция портала СОЗНАТЕЛЬНО.РУ отражает вдумчивый, научно обоснованный и естественный подход к воспитанию детей, здоровью семьи, построению добрых и гармоничных отношений. Собранная здесь информация будет наиболее интересна настоящим

читать подробнее

Контакты

© 2009-2024. СОЗНАТЕЛЬНО.РУ. Все права защищены.

Яндекс.Метрика
Яндекс.Метрика