Страшная разлука
Эвелина Геворкян: Замечательно, когда общество придумывает такие социальные условия и создает системы, которые помогают улучшить жизнь: в одиночку человеку невозможно сделать некоторые вещи, например, не всегда возможно самостоятельно лечить себя и близких, заменить реанимацию…
Но, согласитесь, странно, когда помощь системы становится насильной и навязанной?
Так в новом законе о здоровье граждан РФ меня лично больше всего пугал один «мелкий» пункт – сложности с пребыванием родителей с больными детьми. Причем, я не требую у государства курортных и оплаченных условий для родителей, ухаживающих за детьми. Это уж совсем коммунизм. Я имею в виду просто физическую возможность и юридическое право пройти в больницу и держать своего ребенка за руку. Далее я могу написать несколько предложений в оправдание, которое, как мне кажется, многие медики посчитают сентиментальной дуростью. Не буду оправдываться. Я просто убеждена, что человек имеет право лечиться (а иногда, рождаться и умирать) в окружении близких людей.
Но если для меня лично это скорее гипотетические страхи, то для кого-то — фактическое горе: у московской семьи Пащенко в реанимации лежит и, по словам врачей, умирает их третий ребенок. Его мама Надежда даже с юристами не может добиться возможности попасть к ребенку и ухаживать за ним хотя бы в его последние дни. Она пишет:
«Я просто хочу, чтобы ребенок не умирал в одиночестве. Когда в реанимации дети после операций сутки-двое — это один разговор, а вот когда ребенок «завис» там — это уже другой. Миша может прожить еще, по мнению врачей, несколько месяцев. Т.е до конца своих дней он будут смотреть в белый потолок со связанными руками, пока сердце не остановиться. Вот это называется кошмар. Выхаживать инвалидов наша медицина научилась, а вот обеспечить им достойную жизнь, а главное, смерть(!!) не могут. Я считаю, что «некурабельные» дети должны умирать на руках у своей мамы, потому что только близкий человек может проводить в такой далекий путь«
В последнем сообщении, общаясь с друзьями, мама пишет, что в Тушинской больнице ребенком занимаются сейчас по остаточному принципу. Единственное, что могло бы помочь Мишеньке задышать — процедура бронхоскопии (очистки лёгких от гноя). В Тушинской больнице ее не проводят. Надежда просит всех помочь ей найти возможность находиться рядом с ребенком. В условиях реанимации это недопустимо – вероятно, его стоило бы перевести в другое отделение. Пусть малыш хотя бы умирает на руках у мамы. Получается, что у маленького человечка нет права сделать последний свой вдох на руках у любящего человека.
Знакомые семьи Усовых написали обращение в интернете с целью найти какие-то решение этой сложной ситуации:
«Вот уже несколько месяцев подряд бьётся в двери мама Миши. Сражается один на один с нашей медицинской системой, доказывая всем, что материнская Любовь и Поддержка может творить чудеса со «списанными» больными. Тем более, что вся история развития маленького Миши — доказательство этому. <…>»
Врачи ставили ему страшные диагнозы и прогнозы, мать от него не отказывалась, продолжала лечение и реабилитацию.
«Две недели назад Мишу госпитализировали с пневмонией в инфекционное отделение Тушинской детской городской больницы. Пневмония излечена, но ребенок нуждается в ИВЛ, поэтому он продолжает находиться в реанимационном отделении. Врачи уверяют маму, что ему больше оттуда не выбраться. Маму не пускают к нему и даже придумали название для этого – «некурабельный» ребенок. Но все предыдущие месяцы жизни этого ребенка свидетельствуют о том, что они ошибаются! Сила материнской Любви настолько мощна, что Миша жив и по-своему развивается. Матери необходимо дать возможности видеть сына, чтобы она могла поддерживать его Любовью и Надеждой!
Сейчас малыш, дополнительно к тем страданиям, которые доставляет ему сама болезнь, страдает и от отсутствия мамы. Даже если врачи правы, зачем настолько утяжелять его и без того нелегкую долю и пытаться лишить мать надежды если даже не на исцеление, то на гуманное отношение к ее сыну? Тем более, что и мама страдает без ребенка, в отличие от многих других матерей, добровольно отказывающихся от детей-инвалидов. Быть может, врачи думают, что их слова помогут ей отказаться от мыслей о сыне?
Нет, она готова разделить с сыном его боль и страдания, и сделать все, чтобы ему было хоть немного легче. Она никогда не оставит надежды быть с ним рядом. Намного тяжелее, чем душевную боль, обычную для матери ребенка — инвалида, она переносит боль от вынужденной разлуки с ним тогда, когда он зовет маму. Поэтому мы, те, кто знает ее лично, решились на это письмо Вам.
Столько было научных исследований о целительном действии нахождения матери рядом с больным ребенком, столько громких заявлений учёных! Казалось бы, давным-давно официально доказаны истины, в которых матери никогда не сомневались, следуя непреодолимому велению своего сердца. Но почему-то остаются врачи, которые продолжают убеждать матерей, что их присутствие рядом с ребенком бесполезно…
С этим невозможно согласиться! Такой подход бесчеловечен и несправедлив!
Просим Вас, помогите нам, пожалуйста! Помогите организовать доступ этой мамы к своему ребенку, чтобы иметь возможность поддерживать его и ухаживать за ним, возможно, проводить в последний путь… Но эти последние дни своей жизни человечек проведет не привязанным к кровати, бесконечно наблюдая белый потолок, а на руках у любящей матери.
Если это невозможно в Тушинской реанимации, имеется паллиативная служба из Московского научно-практического центра медицинской помощи детям «Солнцево». Мама Миши делает всё возможное, чтобы договориться о переводе в это учреждение, но Ваша поддержка может быть очень ценной для скорейшего решения вопроса».
Как пробить стену формализма? Мать не может по-человечески попрощаться с умирающим сыном — не пускают в реанимацию. Ребенок будет умирать, привязанный к кровати и в одиночестве, мать плакать за дверью, но правила санитарной безопасности, конечно, важнее…
